Живущие в чужих империях Ч.2
Ранее на Когита!ру:
«Отобранное церковное имущество, разумеется, кроме наличных денег, превратилось немедленно в мертвый капитал. Если это был дом, его не нанимали, если это были земли, их не арендовали. Армян, пытающихся воспользоваться тем или другим, предостерегали, и это действовало. Духовенство с католикосом во главе отказывалось получать проценты с управляемых сумм, предпочитало голодать и жить на крохи, собираемые в его пользу прихожанами, чем прикоснуться к деньгам, предлагаемым русскими чиновниками. Этого мало. Бойкотировали правительственные учреждения. Сельские и уездные суды перестали функционировать в тех местах, где жили армяне. Общество пользовалось своими судами, организованными комитетом Дашнакцутюн. В короткое время эти общественные суды приобрели такой авторитет, что к ним стали обращаться также и мусульмане, живущие по соседству». (*16)
Другим предметом бойкота сделались русские школы. Армяне не посылали в них своих детей, а взамен закрытых правительственных армянских школ устраивались новые, о существовании которых начальство ничего не знало. Программа преподавания была ярко национальная. Школ было много — в одной только Карской области их насчитывалось около шестидесяти». (*17)
Разумеется, Российское правительство расценило подобные действия как попытку сепаратизма, которая подлежала суровой каре. Действительно, был назначен грандиозный процесс, который должен был дать урок всем прочим народам империи. Но закончился он ничем. Сепаратизма обнаружено не было. Как докладывал тогдашний наместник Кавказа граф И.И. Ворнцов-Дашков, «вcякая попытка обвинить в сепаратизме армянскую народность разбивается о реальные факты, доказывающие, наоборот, преданность армян России. Поэтому намеченный в недостаточно осведомленном Санкт-Петербурге, вопреки моим представлениям, грандиозный процесс партии Дашнакцутюн, долженствовавший доказать революционность целого народа, и начатый эффектным, одновременным на всем Кавказе, без осведомления меня, арестом почти тысячи армян, с видными капиталистами и общественными деятелями во главе, окончился пуфом — в виде приговора группы около 30 армян к разным срокам наказания». (*18)
Как только прекратилось активное наступление на культурную автономию армян, исчезло и все противостояние. Армяне вновь стали очень лояльными гражданами империи. По свидетельству того же Воронцова-Дашкова «вспышка националистического движения среди русских армян, сопровождавшаяся террористическими актами против представителей властей, была вызвана отобранием у армянской церкви ее имуществ в казенное заведование, но это движение сразу упало и, можно сказать, бесповоротно, как только Вашему Величеству благоугодно было проявить Монаршее милосердие возвращением церкви ее имущества». (*19)
Что в этом акте «гражданского неповиновения» было действительно потрясающим, так это та скорость, с которой армяне смогли организоваться, а затем быстрота распадения структур, созданных в критический момент, коль скоро они сослужили уже свою службу. Армянский публицист А. Дживелегов писал: «Чтобы понять, каким образом мирный народ так быстро сорганизовался, надо иметь в виду деятельность армянского комитета Дрошакистов [т.е. Дашнакцутюн — С.Л.]». (*20) Однако деятельность дашнакцаканов в Закавказье началась уже после того, как российская администрация приступила к закрытию школ и конфискации церковного имущества, и была реакцией на эти меры. «В 1903 году Дашнакцутюн была вынуждена переключить свое внимание с Турции на Россию», — пишет историк партии. (*21) Ячейки дашнакцаканов, как грибы после дождя, выросли в каждом армянском селе. Армянские капиталисты жертвовали партии огромные суммы. В городах армянские рабочие дружно покинули ряды социал-демократов и «теперь уже ушли почти все в члены комитета дрошакистов». (*22) «Вряд ли был армянин, не считавший себя членом Дашнакцутюн». (*23) С окончанием же кавказских событий 1903–1907 годов, с назначением нового наместника Кавказа, поведшего политику, лояльную к армянам, Дашнакцутюн резко потеряла свою популярность и превратилась во вполне рядовую партию с программой, близкой к социал-демократической.
Особо подозрительные личности из числа администрации и публицистов потом долго еще искали следы тайного армянского заговора — абсолютно напрасно. Народ жил своей мирной жизнью, взращивал хлеб и виноград, пас овец, ткал ковры, занимался коммерцией, служил в государственных учреждениях, в большинстве своем терпеть не мог политики, а минувшие годы, казалось, забыл как страшный сон. Все, что было, оказалось проявлением действия психологических защитных механизмов традиционного сознания армян, его способности к мгновенной самоорганизации в ответ на давление извне.
Мы не случайно сейчас так подробно остановились на одном из эпизодов, далеко не самом значительном, в истории армян. Когда коснемся непосредственно темы формирования Еревана, обнаружим тот же механизм скорой самоорганизации. (*24)
Что касается политического требования армянской государственности, то его тогда и не было. В Турции армяне требовали только определенной автономии армянских вилайетов и назначения в них губернаторов-христиан, а в России — определенной автономии для всего Закавказья, пестрого в этническом отношении, при общей его зависимости от Российской империи. (*25) Хотя идея независимости Армении периодически и появлялась в речах деятелей армянских политических партий, но она вовсе не была популярна в народе. Проникла она в сознание народа, скорее, не как политическая, а как культурная идея, источником ее была не столько политическая борьба за самоопределение, сколько культурно-просветительская работа: скажем, как только в турецкой Армении появилась возможность для распространения образования, множество молодых людей всецело отдали свои силы именно преподаванию в национальных школах. Более того, когда в результате русской революции Закавказье оказалось де-факто отделенным от России, Армения вовсе не торопилась объявлять свою самостоятельность, ее представители вошли в Закавказский сейм, и когда он распался, Армения последней приняла декларацию о независимости — после того, как это сделали Грузия и Азербайджан. Собственно говоря, Армении больше ничего и не оставалось делать.
________________________________________
Примечания:
(*16) Дживелегов А. К. Армяне в России. М.: Тип-фия «Общественная польза», 1906. С. 29-30.
(*17) Дживелегов А. К., с. 31.
(*18) Всеподданейший отчет за 8 лет управления Кавказом Генерал-Адъютанта гр. Воронцова-Дашкова. СПб.: Государственная тип-фия, 1913. С. 7.
(*19) Там же.
(*20) Дживелегов А. К., с. 35.
(*21) Атамян С. Армянская община. Историческое развитие социального и идеологического конфликта. М.: Изд-во полит. Лит., 1955. С. 17.
(*22) Дживелегов А. К., с. 15.
(*23) Вадин В. Кавказские наброски. СПб.: Пушкинская скоропечатня, 1907. С. 32.
(*24) О значении защитных механизмов традиционного сознания, а также функционального внутрикультурного конфликта и культурной темы народа будет подробно сказано далее в этой книге, в разделе культурологического комментария.
(*25) Армянская революционная Дашнакцутюн. Программа партии. Баку: Тип-фия газеты "Баку", 1907.
