Патриотический пробег на Соловки
Автопробег Москва — Соловки стартовал 10 сентября в Москве. Далее маршрут прошел по небольшим, но очень разным в историческом и социально-экономическом контексте, городам: Ярославль — Вологда — Череповец — Белозерск – Вытегра – Петрозаводск — Соловки. По маршруту следования демонстрировался фильм Павла Бардина «Россия 88»,а затем - дискуссии. По словам координатора проекта «Frontline в России» Юрия Бурцева, «зрители фильма — это, своего рода, «фокус-группа», у каждого города свой патриотический облик и люди со своим пониманием патриотизма». В каждом городе после просмотра прошли встречи с обычными зрителями и специально приглашенными персонами: членами местного истеблишмента, писателями, учеными. Интервью с ними ляжет в основу видеоотчета о пробеге, а затем – в итоговый фильм о «патриотическом пробеге».
Юрий Бурцев, координатор проекта «Frontline в России»:
"В мае этого года в «Росбалте» в рамках проекта «Frontline в России» мы демонстрировали журналистам фильм Павла Бардина «Россия 88». Затем состоялось обсуждение. Тогда же мы вместе с режиссером и решили, что необходимо организовать фильму некую прокатную историю. Мы подписали официальное соглашение на показ фильма, чтобы повозить его по стране. Так родилась идея автопробега. Сам Павел Бардин поехать не смог. Он работает над новым фильмом. Неделю назад на кинофестивале «Московская премьера» фильм «Россия 88» получил приз из рук Эльдара Рязанова. С точки зрения журналистов и кинокритиков фильм ставит мировоззренческую проблему. Агрессия в стране не снижается. Проблема не изучается должным образом, загоняется в угол, забалтывается. Мы это поняли особенно отчетливо, путешествуя по российским городам. Но все-таки чувствуется, что люди в какой-то мере готовы к разговору, они понимают, о чем снят фильм. Может быть, то, что мы делали, увеличивает шансы фильма пробиться в широкий прокат. Хотя сомневаюсь, что продюсерам удастся вернуть деньги, затраченные на создание ленты. Хорошей коммерческой судьбы у этого фильма не будет. Но сейчас мы видели, что даже молодые люди, интересующиеся субкультурой скинхедов, идут на фильм неохотно, потому что там надо думать, надо сопереживать. Тяжело это. Это душевная работа – смотреть такой фильм. Привычки к такой работе нет. Просматривая кассеты с записями дискуссий, я обратил внимание на очень напряженные лица людей в зале. Встречи проходили в очень разных аудиториях, с очень разными людьми. Приходили представители различного рода молодежных объединений, организованных местной властью. Например, в Ярославле пришла такая группа под названием «Перспектива». Фильм они досмотрели до конца, но с дискуссии ушли. В Вологде в областной библиотеке собралась городская интеллигенция: научные сотрудники, библиографы, журналисты, писатели. В Череповце смотреть фильм пришли предприниматели и журналисты с телевидения. Люди подолгу не хотели расходиться после показов. Когда я заикнулся в Белозерске, что мы бы хотели проскочить мимо: боимся опоздать в Петрозаводск, нас стали упрашивать остановиться и в Белозерске, уверяли, что зрители уже ждут. В 10.00. в субботу в помещении районной администрации собрались зрители.
На встрече в Кеми учительница (карелка по национальности) рассказывала: «У меня в подкорке страх был. Вижу милиционера - на другую сторону улицы перехожу. На родном языке запрещали разговаривать».А в результате, когда она не проголосовала со всеми вместе на собрании, ее выгнали из школы и никуда на работу не брали. Тогда она устроилась в милицию. Говорит, некоторых людей удалось спасти. Мы ее спросили: «Откуда это берется? То, что показали в фильме?» Она отвечает: «Из окружающей среды!» Молодежь видит проявления национализма, фашизма по телевизору. Видит, как прорастает страх, о котором говорила учительница из Кеми.Мы заметили, что у многих молодых людей есть желание испытать этот страх, есть желание вернуться назад, есть желание, чтобы всех построили. Чтобы фашистов не было. Очень интересно сказал один капитан на Соловках: «Фашистов в 45-м убили!»То же самое мы услышали от девушки из Вологды: «Но ведь фашисты во время войны наших русских убивали! Но мы победили! Как это вы говорите о фашизме у нас в стране? У нас этого не бывает».
«Патриотическим» мы назвали наш автопробег потому, что герои Павла Бардина называют себя патриотами и постоянно в эпатажной форме это демонстрируют. Нам интересно было знать, как люди относятся к патриотизму, что они понимают под этим словом. Каша в головах у людей просто невероятная. Начиная с того, что главное – это бороться с сионистским заговором против России, которую хотят поделить, и заканчивая тем, что патриотизм – это чувство, которое возникает у ребенка, когда он прикасается к танку. Я не шучу".
Евгения Дылева, участник проекта, журналист журналист (Санкт-Петербург):"Этот зритель (причем он - представитель городской исполнительной власти по делам молодежи) всерьез жалел, что воинская часть далеко находится. Была бы ближе – мы бы прикоснулись к танку или самолету. И дети бы поняли, что такое патриотизм. При этом у них посреди Белозерска действительно стоит танк. Они его регулярно красят. Устраивают возле него какие-то действа. Интересно, что сначала этот человек вел себя вполне нормально и говорил вполне нормальные вещи, но как только включили камеру, его понесло: он стал выдавать готовые клише. Впечатление было такое, что мы оказались где-то в 70-х годах.
Я сама посмотрела фильм в первый раз в Ярославле вместе с нашими зрителями.
При всей своей нелюбви к ненормативной лексике я поняла, зачем она используется в фильме, и приняла это. Конечно, смотреть такой фильм очень тяжело. Потряс фильм, но потрясли и зрители самой разной реакцией: иногда адекватной, иногда – нет.
Но из зала уходили единицы. Даже если потом ругались, смотрели до конца".
Алексей Успенский, участник проекта, журналист (Нижний Новгород):"Я сам занимаюсь не только журналистикой, но и документальным кино. Мы ездили там, где все иначе, чем в Москве. Где безобразные дороги, а иногда их просто нет. В одном месте внезапно нам открылось прекрасное шоссе, но длилось оно около километра (видно непростые люди там живут), затем все оборвалось.
Началась родина.
Люди, которые приходили на показы, и разные, и одинаковые одновременно. В Вологде, в Петрозаводске, в Ярославле возникали похожие ситуации. В Череповце нам говорят: «Хорошо бы показать фильм на заводе».
На Соловках фильм смотрели в основном сотрудники музея, но не в самом музее (испугались обвинений со стороны РПЦ), а в пресс-центре.
Одна из женщин спросила: «Можно ли сделать копию?» - «Копию делать нельзя, но фильм вывешен автором в Интернете. Если Вам надо, возьмите там». Она отвечает, что очень надо. У подруги сын скинхед. Приходит домой со свастикой.
Другая женщина сказала заранее: «Я этот фильм смотреть не смогу». (Из-за использования ненормативной лексики). Но в результате все посмотрела от начала до конца и произносит: «Это же целостное художественное произведение! Ничего убирать нельзя!»
Просмотр фильма выводил аудиторию на очень серьезный разговор".
Затем вновь взял слово Юрий Бурцев:"Состояние общества показывает: тема не обсуждается, замалчивается. Мировоззренческая проблема заключается в оценке фактов нынешней и прошлой нашей жизни.
Первое наше впечатление – диалог нужен. Второе впечатление, что формат диалога может быть самым разным, но если есть возможность начать разговор с просмотра хорошего фильма, то ее нужно использовать. Конечно, нам необходимо больше качественных художественных и документальных фильмов.
Мне очень горько об этом говорить, но я не могу не признавать этого: между двумя разновидностями тоталитарного строя: национал-социализмом в Германии и большевизмом в Советском Союзе различий было не так уж много. Это нужно помнить, говоря о природе русского фашизма. Специфика построения иерархии, управления людьми очень близки в этих режимах. Если мы сохраняем в обществе тоталитарные идеологические догмы, то всегда найдется почва для фашизма".
