01.01.2014 | 00.00
Общественные новости Северо-Запада

Персональные инструменты

Лица

Лев Усыскин: Восемь строк о свойствах власти

Вы здесь: Главная / Лица / Колонки / Лев Усыскин / Лев Усыскин: Восемь строк о свойствах власти

Лев Усыскин: Восемь строк о свойствах власти

Автор: Лев Усыскин — Дата создания: 28.04.2010 — Последние изменение: 28.04.2010 Когита.ру
Назвать неправильным можно любой предпринимаемый шаг – он в настоящее время заведомо будет иметь неоднозначные последствия, взвесить которые на глаз непросто. Но давайте все-таки поставим себя на место тех, кто эти решения принимает, поставим хотя бы мысленно себя таких, какие мы есть: бескорыстных, умных, образованных и обладающих могучим распорядительным авторитетом...



Ах, если бы я только мог, хотя отчасти, я написал бы восемь строк – о свойствах власти!..

Кто-то умный как-то сказал: "любить власть целесообразно лишь в случае, если это ваша собственная власть над кем-то, в противном случае эта любовь будет гарантированно безответной". В самом деле, это так: любить власти предержащие, конечно, не надо, но, вот, понимать их, похоже, стоит. Ну, понятно, не полностью, но хоть в какой-то степени, доступной простому приему, называемому "поставлю-ка я себя на их место…"

Вот, скажем, проблемы Северного Кавказа. Только ленивый не критикует правительство, ибо прегрешения власти там обнаружить легче легкого. Да и в целом, даже исключительно фрагментарная информация из тех мест не дает усомниться: положение дел в регионе качественно хуже, чем даже в не слишком благополучных областях "большой" России. Действительно, назвать неправильным можно любой предпринимаемый шаг – он в настоящее время заведомо будет иметь неоднозначные последствия, взвесить которые на глаз непросто. Но давайте все-таки поставим себя на место тех, кто эти решения принимает, поставим хотя бы мысленно себя таких, какие мы есть:  бескорыстных, умных, образованных и обладающих могучим распорядительным авторитетом – ведь наши распоряжения исполняются подчиненными быстро и качественно.

Что же мы увидим посредством указанного волшебства? Не слишком рискуя преувеличить, скажу, что мы довольно быстро придем к пониманию простого обстоятельства: лучше не делать вообще ничего. То есть, осознаем, что ситуация патовая. (При этом, обретем мы и понимание того, что ничего не делать – тоже нельзя: ситуация вовсе не содержит в себе алгоритма самовыправления или хотя бы самоконсервации…)

Если же серьезно, то мы найдем себя заложниками двух существенных и неблагоприятных обстоятельств. Первое из них состоит в том, что проводить какую-то политику нам придется отнюдь не с чистого листа. Впрочем, с этим еще можно что-то сделать: допустим, новая власть громогласно заявляет (и ей верят!), что она – не чета старой – и те убогие бездарности все делали не так и не правильно, а вот мы сейчас начнем...

Нам конечно же кивнут в ответ согласно и скажут, что, мол, да, хорошо, что вы это понимаете, но ответственность за ликвидацию последствий неблаговидного управления ваших предшественников все равно от вас никуда не денется. Идите и все за ними выправляйте исходя из вашего просвещенного понимания.

Но, допустим, и это – разрешимая проблема.

Есть, на поверку, другая, более серьезная: оказывается, не вполне, скажем мягко, нам самим понятно, чего же мы хотим от этого Северного Кавказа? Каковы цели этой нашей политики?

А правда, каковы могут быть цели российской политики на Северном Кавказе? Понятно, что цели должны быть реально достижимыми в сколько-нибудь обозримой исторической перспективе. То есть, формулировки типа "добиться развития экономики и институтов гражданского общества на уровне стран Центральной Европы или хотя бы на уровне развитых областей Российской Федерации" едва ли можно рассматривать всерьез.

Что же тогда остается? Ну, вариантов не так уж и мало – начать хотя бы с граничного. "Добиться создания на территории республик Северного Кавказа самодостаточных государств с последующим отделением таковых от России в свободное плавание". Этот вариант, понятно, неприемлем тем, для кого территориальная целостность РФ в нынешних границах является необсуждаемой догмой.

Таким людям, правда, трудно принять и, допустим, передачу Китаю довольно значительной территории в ходе делимитации границы под Хабаровском – но это уже другая тема. Важнее, пожалуй, следующее обстоятельство: в 1996-1999 Москвой по факту проводилась политика поощрения чеченской независимости, режиму Масхадова был передан полный контроль внутри ЧР, оказывалось содействие в международных контактах, кроме того, Россией был организован стабильный источник доходов ЧР. Мы там построили нефтепровод, который чеченцам нужно было только охранять, получая неплохую ренту. Мы помним, чем все это кончилось – нефтепровод вскоре иссяк благодаря многочисленным незаконным врезкам, а основным источником доходов населения республики стали выкупы, получаемые за заложников, которых захватывали даже и в самой Москве. Говоря отстраненно, серьезного желания строить свое независимое государство Чечня не обнаружила. Едва ли оное присутствует сегодня и у их соседей. Как тут ни вспомнить знаменитый афоризм покойного Расула Гамзатова: "Дагестан по своей воле в Россию не входил и выходить из нее по своей воле тоже не собирается!"

Впрочем, форма полностью независимого внутри своей территории существования народа на Северном Кавказе имеется – причем, существования в сравнительно цивилизованных рамках. Это – Абхазия, классический российский протекторат. Такой, каким было в Российской империи, допустим, Бухарское ханство, жившее внутри себя по своим вполне средневековым исламским законам. (Отметим, однако, вскользь, что по факту Абхазия сегодня обладает конкурентной политической системой – чего в самой России нет как нет.)

В общем, нельзя сказать, что не сегодня, но в некоторой перспективе построение, допустим, той же суверенной Чечни принципиально невозможно – и как знать, может, санкционированная Москвой теперешняя монархия Кадырова там является шагом в указанном направлении…

Однако, поищем и другие цели. Например такая: республики Северного Кавказа с их массовой безработицей и высокой рождаемостью – это прежде всего источник малоквалифицированной рабочей силы для большой России.

В этом случае, федеральные власти должны во-первых обеспечить там какой-то приемлемый уровень внутреннего порядка, без разницы, на каких принципах, а во-вторых, проводить политику управления миграцией.

Первое как будто имеет место, а вот второго пока не видать. Вообще же, наблюдения "невооруженным глазом" показывают, что, по меньшей мере, в Москве и Питере большинство гастарбайтерских позиций в производственной сфере занимают выходцы из Средней Азии, Молдавии, но вовсе не с Северного Кавказа. Может, впрочем, в иных городах иначе…

Ну, а можно ли поставить цель более амбициозную? Скажем, такую: создать на Северном Кавказе такие условия, чтобы пришлый человек, допустим, из Москвы, мог там спокойно жить и работать и даже удовлетворять определенные свои амбиции, не имея опоры на собственный клан? Так хотя бы, как это было во времена СССР?

Тут следует вспомнить, как была организована во времена СССР власть вообще и что мы о ей знаем.

А знаем мы, что организована она была двояко – на все пространство страны, включая Северный Кавказ, накладывались одновременно две такие независимые сетки власти. Первая из них была власть территориальная. Снизу она являла себя местными органами исполнительной власти. Затем шли райкомы, обкомы партии, над ними республиканские комитеты и далее – ЦК компартии соответствующей республики. Именно этот ЦК был представлен в ареопаге политбюро ЦК КПСС, настоящем правительстве СССР. Эта структура контролировала, в частности, промышленность республиканского подчинения, большую часть структур ЖКХ, местные органы охраны правопорядка и пр. Вторая же сеть управляла в первую очередь промышленностью союзного подчинения (читай – военной) и соответствующими учреждениями. Здесь пирамида строилась от низовой администрации предприятий и цеховых парткомов через главки соответствующих министерств вплоть до отраслевых отделов ЦК КПСС, которые уже выходили на то же самое Политбюро ЦК. Были, конечно, места на необъятных просторах СССР, в которых одна из этих "властных рук" почти полностью умалялась в пользу другой, да, в остальных случаях всегда почти можно было определить невооруженным глазом, какая из двух преобладает, но в целом – эти руки конкурировали, будучи в сильной степени друг от друга независимы. Это уже само по себе создавало для властей во многих смыслах сдерживающий стимул. А кроме того, понятно, что в рассматриваемом нами регионе вся кланово-местническая система была сконцентрирована, главным образом, именно в "территориальной", а не в "производственной" сетке власти. Ибо, производственная в значительной степени была ориентирована на результат – то есть, ее кадровая политика больше жаловала компетенцию и меньше – кумовство. Именно это позволяло приезжим специалистам сравнительно достойно жить в северокавказском социуме.

Теперь же, как мы видим, этой конкуренции властных рук по сути нет. Даже управление федеральными структурами на территориях Северокавказских (и не только) субъектов Федерации практически отдано на откуп местным сатрапам. И перемен здесь пока не предвидится.

А что же возможно? Пожалуй, единственный просматривающийся вариант – это прорастание в регион крупных частных сетевых бизнес-структур федерального масштаба, желательно ориентированных на розничный бизнес.

Условно говоря, от "Макдональдса" до Лукойла. С издержками, понятно, но лишь они в состоянии хоть как-то отстаивать свою независимость от всяческих местных ханов, концентрируя вокруг себя качественные кадры и финансы.

Вот, только, что им делать в этих бедных субъектах федерации?

comments powered by Disqus