01.01.2014 | 00.00
Общественные новости Северо-Запада

Персональные инструменты

Наука

Архивная информация — только для избранных

Вы здесь: Главная / Наука / Мнения ученых / Архивная информация — только для избранных

Архивная информация — только для избранных

Автор: Анастасия Пестова — Дата создания: 14.12.2010 — Последние изменение: 14.12.2010
Участники: "Новая газета": фото
Институт развития свободы информации
Сократовское «я знаю только то, что я ничего не знаю» превратилось в суровую правду жизни для российских историков: исторические изыскания теряют всякий смысл, когда закрывается доступ к оригинальной архивной информации.

Первоисточник

 

Обложили со всех сторон

«Новая газета» опубликовала материал об архивной «закрытости» «Над историей кружат грифы», автором которого является Игорь Курляндский, старший научный сотрудник Института российской истории РАН. Статья — еще одна отчаянная попытка привлечь внимание к катастрофической ситуации, сложившейся в архивной сфере.

«Красные флажки» появляются из ниоткуда. С одной стороны, комиссии, члены которых — чиновники — зачастую вообще не имеют отношения к исторической науке, открывают лишь самый минимум самых незначительных дел, которые находят в архивах.

С другой, искусственно создаваемые отвратительные условия для работы, – Игорь Курляндский привел в пример Архив президента Российской Федерации, в котором не оборудован читальный зал, а немногим «допущенным к телу» запрещено использовать ноутбук или другие технические устройства — только бумагу с ручкой.

С третьей, историков давят законодательно: Министерство культуры и массовых коммуникаций Российской Федерации, Министерство внутренних дел Российской Федерации, Федеральная служба безопасности Российской Федерации выпустили документ, согласно которому получить доступ к архивным материалам — прекращённым уголовным и административным делам в отношении лиц, подвергшихся политическим репрессиям, а также фильтрационно-проверочных делам — можно будет только с письменного согласия самих этих «лиц» или их родственников/наследников. Если в случае известных персоналий фокус с поиском родственников провернуть не так сложно, то где и как искать наследников людей не столь именитых?

Личный Приказ о личном Положении

Последнюю — законодательную — проблему сейчас пытается решить Международное общество «Мемориал» совместно с Институтом развития свободы информации в Верховном суде Российской Федерации. Заинтересованными лицами по делу выступают те самые ключевые ведомства: Минкультуры, МВД и ФСБ России.

Поводом для обращения в суд стал документ, принятый тремя вышеупомянутыми ведомствами 25 июня 2006 года и вступивший в силу 3 октября 2006 года — Приказ № 375/584/352 «Об утверждении Положения о порядке доступа к материалам, хранящимся в государственных архивах и архивах государственных органов Российской Федерации, прекращённых уголовных и административных дел в отношении лиц, подвергшихся политическим репрессиям, а также фильтрационно-проверочных дел».

По мнению экспертов, пункты принятого Положения противоречат действующему законодательству и нарушают права граждан на доступ к архивной информации, касающейся политических репрессий. Собственно, что не понравилось правозащитникам?

Основная проблема в следующем. Федеральный закон «Об архивном деле в Российской Федерации» устанавливает ограничение на доступ к некоторым архивным документам сроком на 75 лет со дня создания — документам, содержащим сведения о личной и семейной тайне гражданина, его частной жизни, а также сведения, создающие угрозу для его безопасности. Ограничение может быть снято раньше — только с письменного согласия этого гражданина или его наследников.

Важный момент: существующее 75-летнее ограничение касается только тех архивных документов, которые содержат сведения о личной и семейной тайне и пр. Но по смыслу пунктов принятого Положения это ограничение распространяется на все материалы дел, в том числе и на те, которые к семейной и личной тайне отношения не имеют. От «посторонних глаз» незаконно закрывается весь архив дел в отношении репрессированных.

В частности, среди материалов ограниченного доступа оказались, целиком и полностью:

  • прекращенные уголовные и административные дела в отношении лиц, подвергшихся политическим репрессиям и реабилитированных в установленном законодательством РФ порядке, в том числе материалы кассационного, надзорного и реабилитационного производств, если таковые приложены к делам;
  • групповые уголовные дела в части, касающейся проходящих по ним реабилитированных лиц;
  • фильтрационно-проверочные дела на российских (советских) граждан, попавших в плен и окружение, оказавшихся на временно оккупированной территории, угнанных на принудительные работы в Германию, другие страны Европы и репатриированных в период Второй мировой войны, послевоенный период, а также реэмигрантов.
  • фильтрационно-проверочные дела иностранных граждан, лиц без гражданства, попавших в плен и окружение, оказавшихся на временно оккупированной территории, угнанных на принудительные работы в Германию, другие страны Европы и репатриированных в период Второй мировой войны, послевоенный период, а также реэмигрантов.

Знание помогает избегать ошибок

Адвокат Иван Павлов, председатель Совета Института развития свободы информации задается и другим вопросом: почему вообще ограничивается доступ к соответствующим архивам? Сама идея реабилитации жертв политических репрессий предполагает публичность, открытость, широкое распространение информации. Списки реабилитированных, с указанием биографических данных, обвинений, по которым они признаны реабилитированными, по закону «О реабилитации жертв политических репрессий» публикуются в СМИ.

«Все, что связано с репрессиями, темными и страшными периодами отечественной истории, – должно быть открыто для изучения, подробного анализа совершенных ошибок с тем, чтобы, по возможности, больше их не повторять. Интерес, который проявляют к этой теме как профессионалы (историки, социологи, архивисты), так и обычные граждане страны, также свидетельствует о необходимости открытия соответствующий архивной информации. Чем быстрее мы узнаем подробности своего «несвободного» прошлого, тем менее тернистым будет путь в свободное будущее, – рассказывает Иван Павлов.

Иными словами:

  • архивные материалы в отношении репрессий являются свидетельством нарушения прав и свобод человека и гражданина, относятся к фактам нарушения законности органами власти и должностными лицами, и, следовательно, не могут быть отнесены к государственной или иной тайне, охраняемой законом.
  • сам процесс восстановления реабилитации жертв репрессий предполагает не закрытость и анонимность, а, напротив, прозрачность, публичность, в силу своей социальной значимости. Эта информация не может быть отнесена к «частной жизни, личной и семейной тайне».

На сегодняшний день получить доступ даже к самым простым документам из целого ряда архивов невозможно. Не государственная тайна — так личная и семейная. Положительное решение Верховного суда РФ в случае с архивной «секретностью» могло бы стать толчком для дальнейшей работой по рассекречиванию информации.

Правда, как бороться с другими искусственными ограничениями, такими, как вышеупомянутый запрет на использование в архиве технических устройств или отсутствие оборудованного для работы места, – пока не очень понятно.

См. также раздел сайта "Архангельское дело профессора Супруна и полковника Дударева"